***
I
Граждане, послушайте, Может, Услышите Правду, Может обрушится На будней серые кители Стотонная, с бронзовым звоном Кувалда. А может услышите Важное Что-нибудь, Заключенное в крови, На страницах истлевшее. Чёрт дери эту вашу любовь С её опьяненными Захмелевшими. Знаете, Лучше конечно Углубиться В строчки, подкошенные, грубо линейные Слюбится, стерпится, И снова - со всех сторон - слюбится По планете слышится - от Боливии И до самой Гвинеи. Идите со своей романтикой К чёрту - я лучше зажав в кулак волю и нервы, Возьму и завяжу крохотным, но тугим бантиком Аорту, Чтоб не слышать влюбленных без особой причины Дев рык, Поскольку тема Не ахти уж и важная, Надеюсь, что успел выбить десятку, как в распоследнем тире. И на этом, пожалуй покину вас, и пойду расхаживать Одиноким. По квадрату Моей душной и пропахшей потом Квартиры.
II
Мне ошибаться, признаюсь свойственно. Может, конечно, нечасто, Мнения разделятся, станут двойственными, а может и тройственными. Тело диспута, разрывая на части, Я не люблю в этом деле Кривотолков, Чувствуешь себя в перекрестии прицелов, Как в пресловутой песне гордые волки. Как и я, отдавая себя стае всецело, Я посылал с романтикой к чёрту, А вот и он самый - пришел зубоскалить И не один. А со своей рогатой, косматой, клыкастой когортой. Вот ваша романтика, разрешите-с, сударь, доставить. Он, подери его, как от солнца светится И клешню тянет: "Извольте-с, последнее, сударь, танго." Сразу перед глазами вся жизнь, вся нелепица. Всё зло, мною совершенное, Проносится яростным бумерангом, А ему смешно, чтоб его в преисподнюю. Мнёт мои воспоминания, как цветные фантики. А меня уже кидает в испарину, то горячую, то холодную. Я самую жизнь отдал из-за какой-то любви, какой-то, боги, романтики. Он косой своей мне в кадык метится, Намереваясь прервать череду событий, В голове ураганом последняя мысль вертится: Я был первым, образцовым из всех нытиков нытик. И на этом моменте, несомненно, престранном, Я очнулся от этого замешательства, Не пойму, обошлась ли ситуация данная Без божественного, а может, оно и хуже, Вмешательства. И как свет в конце тоннеля, впереди забрезжило светлое будущее, Засвербело и защелкало что-то в груди, И исчезло то чувство, мерзкое, гложущее, сосущее, И как будто оковы на мне развалились, Жить и действовать захотелось, жить и действовать вновь. Купидоновой пулей, прямо в цель пущенной, в меня вонзилась, Завязла и закрепилась Любовь.
